Мир продолжает меняться: скумбрии против сардин,
ночью — минус двенадцать, утром же — плюс один,
минус двенадцать апостолов в карты на интерес,
по лбу стучали и по столу, но только один — воскрес.
Вишня цвести раздумала: чем ей цвести и по ком,
сочи, одесса, юрмала — всюду сплошной дурдом,
кашляет, врёт, извиняется бывший главврач зимы,
это не мир — меняется, это свихнулись — мы.
Нам не прочесть верительных грамот в своих гробах,
в бутиках для смирительных трусиков и рубах,
счастье стреляет пробкою, чтобы попасть с трудом —
в юность с чудесной попкою, в старость с беззубым ртом.